Труженица, хозяйка, многодетная мама Мария Сергеевна Кабанова отмечает свое 90-летие.

Накануне юбилея мы встретились с Марией Сергеевной, свой рассказ она начала с осени 1941 года. Она родилась 28 ноября 1932 года, а в год, когда немецко-фашистские захватчики вступили на веневскую землю, ей было 9 лет.

Детства у многих людей того поколения не было, война сразу всех сделала взрослыми.

«8 ноября в восемь часов вечера фашистские варвары захватывали нашу деревню Кухтинку. Наш дом был третий от края, от Венева. От деревни Матвеевки отъезжали немецкие танки, техника, всё смешалось: и небо, и земля, как будто всё горело, - вспоминает Мария Сергеевна. - Мама моя и говорит бабушке: «Бери ребят и бегите задами на деревню». Вот мы бежали, сестра старшая, я с братом и бабушка. Пули мимо нас свистели. Прибежали на деревню. Подошли к одному дому, к мужчине, это оказался председатель колхоза Николай Петрович Кабанов, отец моего будущего мужа.

Бабушка поздоровалась: «Николай Петрович, куда же нам деваться-то, и где ваши то?».

- «Бабушка Карина, вон за огородами в овраг побежали».

Ну и мы тоже туда в овраг побежали. Тогда большие были огороды, 40 соток. До половины огорода добежали, а его семья бежит назад - жена и четверо детей.

Все обратно домой к нему. Николай Петрович дверь запер, а мы под лавки спрятались, боимся. Танки уже по деревне едут. Тут в окно постучали, заходит немец, шинель новая, зубы то ли золотые, то ли желтые, усики подмерзли. Снежок уже на 5-7 см нападал. И кричит немец: «Пан, партизан!», показывает на лампу. Николай Петрович снял лампу и пошел с ним в сенцы, на потолок, кругом обошли.

Мы из-под лавки вылезли, кругом стола сели - их пятеро и нас четверо с бабушкой. Сидим мы и сидим. Смотрим в окно, хоть и темно, но техника их освещает, немцы всё бегом да бегом.

Потом еще зашли два немца, скомандовали нас детей с бабушкой в соседний дом отправить, а жену председателя и еще одну женщину оставили еду им готовить.

Сели мы на печку в том доме. Немцы партиями наступали. Вот первая партия прошла, бабушка в сенцы вышла, а там - наш солдат. «Мать, куда-нибудь меня спрячь», - говорит. Бабушка спросила у Володи, который в этом доме жил, куда спрятать солдата нашего. Он сказал, что на дворе есть погреб. За домом большой двор - половина забита сеном, а в другой половине коровы и овцы, и на этом дворе погреб. Спрятали туда солдата. Бабушка моя мыкается, дать чего-нибудь поесть надо солдату. Были картошки, она варила для нас, на всех девятерых человек. Взяла картошку, почистила, посолила, отрезала хлеба. Раньше в деревне большие караваи пекли в печке. Мою старшую сестру бабушка никуда не пускала, прятала на печке, чтоб не выглядывала, потому что боялись, что немцы сделают что-нибудь. Ребят тоже не пускала. А я была очень бедовая.

Вот она всё приготовила и говорит: «Мань, я пойду на крыльцо стоять, как немцы пройдут, ты бери сумку и иди на двор, постучи солдату - он тебе откроет». Взяла я сумку и скорей на двор: «Дядь, дядь, на тебе поесть!». И вот так четыре дня я ходила и кормила солдата.

Прибежала наша мама с другого конца деревни. Бабушка рассказала ей про солдата в погребе. Мама велела нам утром собраться и бежать в Сасово. Там тоже немцы были, но их мало.

Бабушка утром рано встала, картошки сварила солдату, хлеба дала, молока бутылку, воды. И потом уже мы ушли в Сасово.

Приютили нас в доме у Юрия Сергеевича Леонова. Их семья занималась рассадой, и наша вся деревня ходила покупать у них помидоры, капусту.

18 ноября зашел в дом немец, сказал, чтоб мы уходили, будут поджигать дом. Мы в овраг все пошли, он не очень глубокий был, до половины окон дома видели. И как стало всё полыхать… Я вот как сейчас помню, как глянула на свою деревню, и всё плакала об коровке: «Зоренька, Зорька, где ты есть тама?».

Мама моя была дома, в нашей деревне, скотина же на дворе и корова, и овцы. И матери немец также сказал из дома уходить. А она думала, что делать? Корову вести - убьют или нет? Тогда она корове открыла дверь, чтоб та могла убежать сама. А мать ушла к соседской бабушке Марусе.

Мама, когда немец уже убежал, говорит, мы сидим с этой бабушкой в доме, слышим, гурьба, бегут, кричат, а это уже наши наступали, наши русские солдаты! Она скорее домой побежала посмотреть, а уже всё, нет дома, одни только трубы стоят… Мама увидела между домами сгоревшую корову. Стала она кричать, что же делать, чем детей кормить. А бабушка та к ней: «Сань, Сань, не плачь, твоя корова и моя вон у Елены в саду сено едят!». Мама говорит, подбежала к корове, как обняла, а корова её лизать стала. Переночевали они с бабушкой Марусей и пошла мама в Сасово за нами.

Дом Леонова немцы не успели сжечь. Мама нас проведала и пошла к дедушке на Поповку, это где пионер-лагерь «Огонек». Дедушка мой был священником, в семье десять детей. Правда церкви уже не было, еще в 40-ом взорвали. Дедушка у меня был очень хороший. Он говорит: «Шур, вот занимай дачу и беги за своими ребятами, а я печку затоплю». Дачи эти дома отдыха, раньше туда с Москвы приезжали.

Когда мы пришли, уже тепло было в этой даче. Дедушка с чердака достал четыре железные кровати, матрасы, байковые одеяла. И так мы жили зиму 1941-1942 годов.

По весне стали в деревне уже собираться колхозы, лошадей пригнали. Конные дворы не сожгли у нас, они как-то в стороне были, за садами.

Летом люди стали покупать в деревнях Горшково и Борзовка амбары, они там у всех были.

Амбары эти ломали и строили дома из них. И вот моя мама купила маленький амбарчик. Кое-какие были мужчины в деревне, поставили ей дом и печку сложили. Так мы перешли в избу эту жить. А в 1943 году нас стали посылать на работу в колхоз. В 1944-1945-ом уже и косили, и снопы вязали. До поздней ночи работали.

В 20 лет вышла замуж за Володю своего. Учились мы вместе. Я четыре класса окончила, а он шесть. Школу нашу немец сжег, надо было ходить за 4 км. Я в пятый класс осенью походила, пока снега не было, а снег повалил - не обуться, не одеться, ничего не было. Так вот я ее и бросила.

Повзрослее стали на вечёрку ходить, и потом поженились. Так и прожили 68 лет».

Вместе супруги Кабановы воспитали троих детей. Когда сыну было 6 месяцев, мужа Владимира призвали в армию, три года Мария его ждала.

После армии в 1955 году Владимир поступил в Веневское сельское профтехучилище и проработал там всю свою жизнь. В 1975 году Владимиру Николаевичу Кабанову присвоили звание Заслуженного мастера профессионально-технического образования РСФСР. Несколько раз был он на целине, работал страшим мастером. Супруги Кабановы оба труженики тыла и Ветераны труда.

К сожалению, мужа Марии Сергеевны уже нет, но в памяти остались только теплые воспоминания.

Мария Сергеевна работала и на линии, и в детском санатории в Настасьино, и на инкубаторной станции. Между тем дома всегда был полный двор скотины: корова, поросята, куры. На всё хватало и времени, и сил.

После рождения дочери Людмилы, Мария пришла на работу в телеграф, где сначала разносила телеграммы, а затем 25 лет работала телеграфисткой! В 1987 году до выхода на пенсию работала еще и на новом молокозаводе. Тогда завод принимал молоко от населения, коровы Марии Сергеевны давали самое жирное молоко. С ними даже однажды приезжий американец сфотографировался.

Сегодня Мария Сергеевна богатая бабушка - у нее 6 внуков и 7 правнуков. В свои почетные годы она также в трудах и заботах, в хозяйстве у нее несколько козочек, куры и огород, а дома всегда чистота и порядок.

Годы проходят, но наша героиня не унывает. Заботливую, светлую и добрую Марию Сергеевну любят не только близкие и родные люди, но и все, кто её знает, относятся с теплом и уважением.

Редакция газеты поздравляет Марию Сергеевну с юбилеем! Желаем крепкого здоровья!

Анастасия БУНИНА

Фото из семейного архива