Кажется, совсем недавно, будто даже вчера, Михаил Георгиевич Бороздинский утром, в положенный час, неизменно появлялся в редакции «Красного знамени». Если дело было морозной зимой, неторопливо скидывал заиндевевший дубленый полушубок, потирая с холода озябшие руки и помедлив минуту-другую, основательно усаживался за свой привычный стол – заместителя редактора.

Вся его крепко сложенная фигура внушала обстоятельность и невольное уважение. Достав из портфеля и переложив, одновременно просматривая, важные бумаги, он уверенно принимался за работу – сосредоточенно тюкая по клавишам светло-зеленой, помню, печатной машинки - тогда они имелись в каждой редакции.

А вот подиж ты - бег времени неумолим, как ни банально это звучит – но правда! И сегодня мы отмечаем столетие со дня рождения М. Г. Бороздинского. Я не преследую цель описывать подробно его биографию, хочется вспомнить его как личность, как человека. Жил он в селе Хавки, совсем недалеко от Венева. Знаю, что в молодости трудился в сельском хозяйстве, руководителем местного уровня. И примечательный факт: однажды попалась мне в руки газета наша середины пятидесятых годов. Называлась она еще не «Красное знамя», а как-то иначе, то ли «Колхозная газета», то ли «Веневская правда» – забыл, к сожалению.

Внимание привлекло напечатанное небольшое стихотворение, озаглавленное «Валерка» - про трудолюбивого старательного мальчика, увлечено мастерящего табуреточку. Автор – М. Бороздинский.

Написано, кстати, было хорошо, особенно, по меркам районной газеты: со строгим соблюдением размера, рифмы, и, что немаловажно – осмысленно и содержательно – не в пример некоторым нынешним доморощенным графоманам. Напрашивался вывод: Бороздинский в те годы уже был подвержен творчеству и газетной работе. Это и привело его в конечном счете в штат редакции.

Впервые увидел я Михаила Георгиевича в 1977 году, когда принес в газету заметку о ЗНУИ- Заочном народном университете искусств, где учился тогда.

Фамилию-то его часто встречал на страницах «Красного знамени». С интересом прочитывал материалы о партийной жизни, быте тружеников района, и, особенно, на исторические темы. Представлял автора весьма солидным, представительным человеком, простите за тавтологию, то есть повторение. Действительность не обманула ожидания.

А в следующем году меня самого взяли в редакцию – корреспондентом производственного отдела, по решению редактора Вольдемара Александровича Якоба. Бороздинский встретил это назначение весьма доброжелательно.

– Вот ты, у нас самый молодой, понимаешь ли! Поэтому расти творчески, перенимай опыт старших. Стихи пиши, как и раньше, у тебя получается, но для газеты главное – познавай жизнь района, вникай в тонкости промышленности и строительства, в нужды и проблемы людей, не бойся объективно критиковать недостатки. В общем, самосовершенствуйся.

Сам же Бороздинский и в свои уже немолодые годы не уставал совершенствоваться – на шестом десятке. Много читал, живо интересовался всем, что происходит вокруг – у нас и за рубежом. И еще больше писал для газеты, вполне компетентно, со знанием дела, глубоко вникая в самую суть.

А в отсутствие (отпуске) В. А. Якоба умело, грамотно руководил работой всей редакции.

Различные темы затрагивал Михаил Георгиевич в своей творческой деятельности. Но подлинной его любовью явилась история не только настоящим увлечением, но и жизненным призванием – в самом высоком смысле слова. История, начиная со времен древней общинной Руси и до эпопеи Великой Отечественной войны.

В этой области ему тогда не было равных. Прямо настоящая ходячая энциклопедия, знал ответ на любой вопрос касательно того, что происходило на территории района сто, двести или пятьсот лет назад, причем рассказывал, объяснял обязательно аргументированно, с легкостью оперируя даже малоизвестными широкой публике фактами. Между прочим прекрасно знал старославянский (церковнославянский) язык, бегло читал на нем мудреные древние тексты, и тут же переводил.

Со своим соратником, известным энтузиастом-краеведом Василием Николаевичем Любомудровым, часто уединялись у того в доме, а летом - в обширном саду, вдохновенно обсуждая последние изыскания, новинки исторической науки и археологии. А чтобы знать все это - оба выписывали специальные книги и журналы. Оба являлись, к тому же, неутомимыми популяризаторами наследия ушедшей в глубь веков нашей действительности.

Вот таким, по моим воспоминаниям был Михаил Георгиевич Бороздинский.

Михаил Баканов
Фото из архива